Ключевая мысль всего документа - поддержать и уточнить истинный смысл евангелизации. Эта тема связана с тем, что 2000-й год открывает третье тысячелетие евангелизации. Многие понимают слово "евангелизация" неверно - не в значении "распространение Евангелия", а как некую форму диалога между католичеством и другими культурами. Декларация выступает против подобной точки зрения и уточняет, что евангелизация - проповедь Евангелия.
Почему часто понимают под евангелизацией лишь одну из форм межрелигиозного диалога? Как сказано в Декларации, господствует общий - философский и богословский - менталитет, основанный на релятивизме. Разные предположения, как человеческие, так богословские и религиозные, принимаются современным миром как равноценные. Это последствие плюрализма, что характерно для многоконфессиональных обществ нового времени. В религиозном контексте слово "релятивизм" означает "принимать все религии как равные". Подобной точке зрения Декларация противопоставляет Учение о единственности и окончательном характере христианского Откровения, которое нельзя ставить на одном уровне с другими религиями.
С проявлениями релятивизма может столкнуться каждый из нас. Мне самому приходилось слышать от многих людей подобные слова: "Все равно Бог один. Христос один. Мы все молимся одному Богу". Конечно, есть только один Бог и люди молятся только Ему. Но подобные высказывания означают следующее: нам все равно, как - по-католически, по-православному или по-буддистски - познавать Бога. Поэтому следует осторожно относиться к такого рода умонастроениям и словам о том, что главное - любить Бога и людей и совершенно неважно - куда при этом ходить. Декларация отмечает, что это - главная мысль новых религиозных движений, т. н. "нью эйдж", цель которых - соединить все религии, найти нечто среднее, что сможет удовлетворить всех.
В Декларации строго различаются богословская вера и верования других религий. Богословская вера требует от человека согласия ума, души и сердца; заставляет его сказать свое "fiat". Верования - это форма принятия религиозного направления, которая не требует согласия, человек к ним склоняется или присоединяется по обычаям, традициям. Когда, например, человек говорит "я православный потому, что я русский" или "я католик потому, что я итальянец", он выражает не богословскую веру, а некоторое верование, которое можно сравнить, например, с верой в гороскопы или еще во что-нибудь.
Далее документ предлагает богословское уточнение относительно Личности Иисуса. Выражая богословскую веру во Христа, мы, безусловно, должны придерживаться определений, данных Вселенскими Соборами. В Декларации цитируются определения Никейского и Халкидонского Соборов, провозглашенные в период борьбы с арианством, в которых говорится о различии Божественных природ Бога Отца и Сына и о единстве двух природ Христа. Это - призыв католикам перечитывать документы Церкви, проверять наше знание Учения Соборов. Я, например, могу честно признаться, что, несмотря на то, что уже 15 лет преподаю христологию, до сих пор не понял до конца определения, данного Халкидонским Собором. Даже зная догматы, провозглашенные на Никейском ("единосущного Отцу") и Эфесском Соборе ("Theotokos"), я сомневаюсь в том, что понимаю определение Халкидонского Собора. А кто-нибудь из нас может наизусть процитировать хотя бы центральную часть определения Халкидонского Собора и объяснить, что это означает? В Декларации это догматическое определение подтверждается высказыванием II Ватиканского Собора, а также выдержками из сочинений Иоанна Павла II.
Необходимо также уточнить, что мы исповедуем единое домостроительство трех Ипостасей Пресвятой Троицы, т. е. мы не можем отделить спасительный Промысел Бога Отца от Сына. В некоторых религиях разрешено верить только в Бога Отца, например, в исламе, или отделить действие Предвечного Слова от Воплощенного Логоса. Подобные умозаключения утверждают, что в некоторых случаях надо говорить лишь о действии Бога. У нас так не принято. Мы говорим о Боге Отце только через Христа.
Существует также тенденция отделять домостроительство Предвечного Слова от домостроительства Воплощенного Логоса. Утверждается, что Христос - наш посредник - воплотился 2000 лет назад и с тех пор многократно перевоплощается. Это не только следствие нашего незнания, но также проявление "нью эйдж". За этим стоят некие доктрины, которые охотно изучаются людьми, проскальзывают в статьях, проповедях и т. д. Словам "мы встречаем Христа в каждом человеке" "нью эйдж" придает значение свидетельства о многочисленных воплощениях Христа в разных формах и разных людях. Именно с этой ересью, называемой "гностицизмом" боролись Вселенские Соборы. Наши дни - это эпоха нео-гностицизма и поэтому сейчас часто переиздаются труды Оригена и других Отцов Церкви, писавших о гностицизме. Поэтому проповедовать нужно внимательно. Христос воплотился только в одном человеке, поэтому, говоря слова "видеть Христа в каждом человеке", необходимо уточнить, что именно мы имеем в виду. Мы должны всматриваться только в одного Человека. Это и есть домостроительство Предвечного Слова от Воплощенного Логоса.
Еще одна богословская ошибка очень распространена - отделять не только Бога Отца от Сына или Предвечное Слово от Воплощенного Логоса, но также отделять Сына от Духа Святого, говорить о домостроительстве в отрыве от тайны Сына. После II Ватиканского Собора стало популярным словосочетание "время Святого Духа" - типичное выражение всех харизматических групп. Но если мы утверждаем, что Святой Дух действует Сам по Себе, то мы сталкиваемся со спиритуалистским направлением гностического типа. Подобные "харизматизмы" часто выражаются в безличных литургических формах: Святой Дух "действует" через обряды, песни, молитвенный энтузиазм собравшихся людей. Это может принимать крайне прогрессистские или ультра традиционалистские формы. Так бывает, например, во время некоторых литургических практик, распространенных в Православной Церкви - литургический обряд, словно некая мантра, которая непонятно что означает, но, в принципе, и не должна быть понятна, потому, что это "действие" Духа. Святой Дух не действует эзотерическим образом, не вызывает у людей нездоровой эйфории. Мы всё должны принимать от Христа, т. е. все понимать в богослужении и участвовать в нем сознательно, - потому, что такова природа христианского Откровения, а не просто поддаваться разным формам религиозного энтузиазма, воодушевляться песнями, которые нам нравятся, или даже чувству триумфализма, участвуя в величественных богослужениях и процессиях.
Далее Декларация переходит к рассмотрению истории спасения. Прежде всего, утверждается, что лишь тайна Христа обладает спасительным характером. Здесь поднимается вопрос о спасении посредством других религий. Эта тема затрагивается в документах II Ватиканского Собора, где есть утверждения о том, что через другие религии также частично можно участвовать в спасении. Декларация поясняет, что эта проблема еще не выяснена до конца - богословы должны ее тщательно проработать. Как нехристианин может "настраиваться" на спасение? Понятно только одно, что он не в состоянии "добиться" спасения другим путем.
Люди не спасаются через другие религии. Спасение обретается только во Христе. Смысл других религий - посредством иных путей люди могут участвовать в тайне Христа. Но каким образом - это еще только предстоит выяснить. Поэтому мы не можем отказываться от терминологии, открывающей, что Христос - Единственный Спаситель.
Часто слова "единственный" и "единственность" отвергаются некоторыми современными богословами как оскорбительные для последователей других религий. Некоторые считают, что спасение можно обрести и во Христе, и, например, в Кришне. Поэтому обязательное условие для продолжения изучения участия других религий в деле спасения человека - не пренебрегать прилагательным "единственный".
Божий Замысел о спасении рода человеческого переходит на исторический план, в сферу экклезиологии, т. е. единственность спасительной тайны Иисуса Христа предполагает единство Церкви Христовой как тайны спасения, т. к. Господь основал Церковь ради спасения человека. С 16 пункта Декларации рассматривается связь других христианских Церквей и общин с Церковью Христовой. В данном случае все сказанное выше полностью совпадает с богословской позицией Православной Церкви. Любой серьезный православный богослов может смело подписаться под тем, что сказано в первой части Декларации.
Вначале приводится утверждение II Ватиканского Собора о том, что единственная Церковь Христа пребывает в Католической Церкви. Что это означает? Существует единственная Церковь Христа, которую никто не может победить, мистическое Тело Христово. Он - Глава Церкви, гарантирующий ее существование и единство. Мы не участвуем в этой тайне полностью, т. к. мы грешные люди, и эта тайна видна и полностью открывается людям лишь при некоторых условиях. Одно из них - единение с Римским Первосвященником. Только в Католической Церкви полностью пребывает Церковь Христова, говоря более точным языком, Католическая Церковь - это Церковь Христова на земле.
Здесь, особенно в обсуждениях на публичных пресс-конференциях, повлияло пересечение Декларации "Dominus Iesus" с другим документом, который называли "секретным оружием против Православной Церкви". Декларация "Dominus Iesus", как известно, датирована 6 августа 2000 г. Незадолго до этого, 30 июня, Конгрегация Вероучения разослала всем председателям Конференций католических епископов послание, которое не было секретным, но оно было адресовано исключительно им, и поэтому оставляло за Конференцией выбор - обнародовать его или нет.
В послании рассматривается вопрос правильного употребления и понимания термина "Церковь-сестра" (См. "СЕ" 30, с. 7). В нем уточняется, что Церквами-сестрами можно называть только поместные Церкви, поскольку встречаются разные случаи употребления этого термина, например, применительно к эпохе пентархии, т. е. существования пяти восточных Патриархатов - Александрийского, Константинопольского и т. д. Во-первых, никто из пап не включил пентархию в Учение Католической Церкви как каноническую форму управления Церковью. Во-вторых, это ограничение национальных Патриархатов, которые, включая Московский, появились гораздо позже. Поэтому Иоанн Павел II, так же как Павел VI, считает, что использование этого термина способствует развитию экуменического диалога, однако, по сути, ошибочно утверждение о том, что Католическая и Православная Церковь - сестры. Сестрами являются поместные Церкви Москвы и Рима. Католическая же и Православная Церкви - это не равноправные учреждения. Полнотой Церкви обладает только Католическая Церковь, поэтому ее вернее именовать Церковью-Матерью, а не сестрой.
По этому поводу началась полемика в православной прессе. Многие высказывали недоумение: как может сестра быть еще и матерью? Действительно, Православные Церкви не получили Евангелие непосредственно от Рима. Восточные Церкви появились примерно в одно и то же время и на этом основании считают себя сестрами Западной Церкви. Но проблема не в хронологии - кто появился раньше, а кто позже. Проблема в том, что если мы говорим о тайне Церкви, то Католическая Церковь - это не просто Церковь Рима, а Вселенская Церковь.
Но надо быть осторожным. Поэтому, если мы устанавливаем диалог между приходами, то можно оперировать термином "Церкви-сестры" потому, что это довольно ограниченные церковные общины. Католический и православный приходы можно назвать церквами-сестрами, если это не подразумевает, что Православная и Католическая Церкви равноправны. Подведем итог: Церковь Христа - это не сумма поместных Церквей, а тайна, полностью пребывающая только в Католической Церкви, с которой соединены Церкви поместные - те, которые состоят в общении с Римским Престолом и полностью участвуют в тайне Церкви.
Церкви, сохраняющие Апостольскую преемственность (например, Православные Церкви), участвуют в тайне Церкви, являясь одновременно сестрами Матери-Церкви. Те же, которые не сохраняют апостольской преемственности, как, например, протестантские общины, могут участвовать в тайне Церкви в лице своих прихожан, поскольку они - христиане, люди, получившие Крещение, но не участвующие в тайне Церкви на уровне поместных Церквей. Если по отношению к православным мы называем себя братьями и сестрами, подразумевая общины, то по отношению к лютеранской или баптистской общине нельзя применять термин "Церкви-сестры".
Экклезиологический уровень уточняется по отношению к Царствию Божию. Все мы знаем, что выражения "Церковь Христова" и "Царствие Божие" давно находятся в состоянии некоторого несовпадения: Церковь - это еще не Царствие, но Царствие без Церкви - это не Царствие. Существует целое направление - его можно назвать "царствология" - которое предпочитает говорить о Царствии Божием, а не о Церкви. Т. е. все мы с вами спасаемся в Царствии Божием, все мы туда идем; Царствию придаются несколько иные границы - оно "шире" Церкви.
Допускаются разные богословские интерпретации связи Церкви с Царствием Христовым. Однако совершенно недопустимы мнения о том, что Христос и Дух Святой действуют вне Церкви и без связи с ней, или о том, что Христос строит Царствие Божие без Церкви. Церкви словно отводится 70% территории, а на остальных тридцати Христос будто творит спасение без Церкви. Без Церкви нет Царствия, хотя действие Христа и Святого Духа безгранично, и это последнее уточнение к тому, что Церковь необходима для спасения. Нет спасения вне Церкви.
Церковь - это не один из, а единственный путь ко спасению. К этому пути, самой Церкви, к построению Царствия Божия Христос привлекает всех, кого хочет. Может спасаться человек вне Церкви? Да. Есть спасение вне Церкви? Нет. Человек может спасаться вне Церкви потому, что Христос может его спасти, но мы не можем полагать, что это происходит вне Церкви. Как Христос решает это противоречие? Мы не знаем. Это - дело Христа, как Он хочет, так и делает. Мы не можем ставить Ему условия. Христос если спасает в Индии людей так, как это положено для индийцев, то это хорошо. Он действительно везде действует так, как хочет, но мы знаем, что это не происходит вне Церкви.
Поэтому наше дело - евангелизация, т. е. мы можем людям только предлагать Евангелие Христа, мы, как Церковь, как верующие, потому что у нас нет ничего другого более ценного для человека; вступать в диалог для того, чтобы лучше узнать позицию друг друга, уважать друг друга без цели выяснить нашу собственную позицию - это не по-христиански. Диалог - средство, а не цель евангелизации. Мы не должны любить диалог. Мы должны использовать диалог и любить Евангелие. Мы не должны радоваться самой возможности общаться с другими; мы должны радоваться тому, что посредством диалога можем узнать позицию собеседника и объяснить нашу.
Например, 11 октября кардинал Ратцингер, говоря об иудеях, сказал: "Мы ждем того момента, когда иудеи скажут "да" Христу. Конечно, мы уважаем их традиции, но для нас они должны еще сделать один шаг". Конечно, такую позицию трудно назвать располагающей к диалогу, но она стремится к нему на основе реального самосознания.
Мы допускаем равенство людей и признаем, что у каждого есть право на свободу совести, но отрицаем равенство между религиями. Уважая свободу совести каждого человека, мы должны стремиться евангелизировать нехристианина, а также приглашать христиан к полному воссоединению не с Римским Престолом, а с Церковью Христа. Служение Римского Первосвященника - вопрос экуменический, который можно вместе еще раз рассмотреть, об этом же неоднократно писал сам Иоанн Павел II, обращаясь даже к православным: "Помогите нам разобраться, как должно воплощаться это служение". Не в смысле - нужно ли оно или нет, а именно: как надо.
В заключение мне хотелось бы сказать о различных религиозных традициях. Это, действительно, главный предмет, рассматриваемый в Декларации. В 70-80-е годы Конгрегация Вероучения, главным образом, занималась "теологией освобождения", использовавшей некоторые постулаты марксизма-ленинизма. Уже в последние десятилетия ее внимание было сосредоточено на богословии тех регионов (Азия и Африка), где христианство смешивается с другими религиями. Психологически (хотя Россия - христианская страна), когда говорится, что русские должны общаться с Богом только через собственную традицию, это очень напоминает "теологию освобождения".
Если мы посмотрим на большую часть православного народа, то увидим, что они ничего не знают о Христе. Веруют в том смысле, что ставят свечи, а эта традиция не ведет ко спасению. Но учтите, что это может проявляться и в традиции католической, если это "этнокатолическая" традиция. Мы не спасаемся через польскую, литовскую, итальянскую традиции. Мы спасаемся через Христа. Традиции либо помогают воспринимать Христа, либо мешают, - в том числе советская традиция.
Еще одно небольшое уточнение по поводу официального уровня Декларации. Этот документ не является безошибочным ("непогрешимым" - как часто говорят по-русски) просто потому, что правом провозглашать безошибочные утверждения обладает только Папа и Вселенский Собор. Как бы ни была важна Конгрегация Вероучения, она не обладает таким правом. Конгрегация и не имеет такой цели. Ее задача - уточнить то, что требует объяснения из того, что Папа и Соборы уже провозгласили. Поэтому все, что содержится в Декларации - это определения Вселенских Соборов и пап. Таким образом, сам документ не является безошибочным, но все, что в нем написано - непогрешимо. Это не просто игра слов.
Поэтому Папа потом уточнял, что полностью согласен с Декларацией, подписал ее, т. к. были определенные сомнения, высказывавшиеся даже некоторыми кардиналами. В то же время все кардиналы, в том числе глава Папского Совета по содействию христианскому единству кардинал Эдвард Кэссиди, приветствуют ее появление.

"СВЕТ ЕВАНГЕЛИЯ", №38(293), 22 октября 2000 г.