Католическая Церковь в Нижнем Новгороде представлена лицом открытым, улыбчивым и обаятельным - лицом священника Марио Беверати. Местные прихожане говорят, что с настоятелем им определенно повезло, и дело тут вовсе не в улыбке. "Мы называем его отцом не потому, что так принято обращаться к священнику, а потому, что он действительно нам духовный отец", - эти слова пожилой прихожанки, видимо, выражают суть отношений внутри нижегородской общины, которая живет по покровительством Святого Семейства.
Именно с семьи мы и начали разговор.

- О. Марио, когда и где Вы родились?
- Я родился в 1953 году в Аргентине в семье эмигрантов в третьем поколении. Мои бабушка и дедушка по маминой линии венчались на острове Капри в 1908 году и вскоре эмигрировали в Аргентину. Эмигрантами были и родители отца. Дед был строителем, он женился на испанке, которая тоже жила в Аргентине.
У нас в семье было четверо детей - два старших брата, я и моя сестра. Отец и брат уже умерли, еще один брат занимается страховым бизнесом, а сестра преподает английский язык. У нее, кстати, пятеро детей.

- Когда впервые Вы подумали о священстве?
- В первый раз это было в 17 лет, но тогда я выбрал медицину. На четвертом курсе медицинского факультета во время реколлекций в бенедиктинском монастыре ясно осознал, что Бог меня любит и призывает, но я тогда не понял - к чему. Не бросая занятия медициной, я на четвертом же курсе по вечерам занялся изучением изящных искусств.
В 1977 году получил диплом врача и продолжал занятия искусствоведением. Затем мне досталась стипендия на год для завершения учебы в Мадриде. Именно в это время я попал на двухнедельные реколлекции в цистерцианский монастырь. И я вновь почувствовал призвание к священству, более явное, причем понял, что либо я отвечаю на него немедленно, либо не отвечаю никогда.
Тогда мне было уже 27 лет. То есть десять лет ушло на осознание своего призвания.
Тогда же я размышлял о том, становиться ли монахом. Духовный отец в Буэнос-Айресе сказал, что, по его мнению, у меня явная склонность к апостольской жизни, но идти сразу в монастырь он не советовал...
И я пошел в семинарию.
- И учились там положенные шесть лет?
- Даже семь, потому что у нас положено провести один год в предсеминарии. Я вспоминаю об этом с радостью, потому что был очень счастлив в семинарии. Мне очень нравились богословские предметы.
- Когда Вас рукоположили во священника?
- Этот радостный день - 3 декабря 1988 года, в память св. Франциска Ксаверия, покровителя миссионеров. До того было девять месяцев диаконата.
Меня рукоположили в престольный праздник в прекрасном храме св. Франциска Ксаверия в Буэнос-Айресе утром, а вечером я уже служил первую мессу.
Затем я три года служил в приходе св. Анны, где было три священника и школа, а потом меня попросили преподавать в родной семинарии, стены которой я еще не успел забыть.
- Как Вас занесло в Россию?
- При помощи Провидения Божиего и компании "Аэрофлот". В начале девяностых было очень выгодно летать из Аргентины в Европу через Москву - и дешево, и три дня можно было провести в столице России почти бесплатно.
В январе 1991 я воспользовался этой возможностью, потому что давно хотел посмотреть Москву. Мы ведь в Аргентине с детства молились о людях за "железным занавесом".
Когда я вошел в храм св. Людовика, там был всего один священник - о. Франциск Рачюнас - и монахиня, имени которой я так и не узнал. С того момента я заинтересовался Россией всерьез. В Риме нашел "Руссикум", где мне посоветовали отыскать в Москве о. Александра Хмельницкого и о. Стефано Каприо.
Очень хорошо помню, как однажды о. Стефано Каприо мне сказал: "Если Пресвятая Дева хочет, чтобы ты приехал в Россию, она приведет тебя сюда". Так и случилось.
В Буэнос-Айресе я стал серьезно изучать русский язык - у преподавателя семинарии на это было достаточно времени, приезжал в Россию и в 1994 году, и в 1995, но ненадолго. И лишь с 1 мая 1996 года я стал жить здесь постоянно, получив назначение викарием к о.Стефано Каприо во Владимир и Нижний Новгород.
- Не пожалели об этом?
- Нет, ни разу. Здесь для нас, священников, много работы. Мы должны поддерживать тех, кто страдал и страдает, утешать, помогать тем людям, которые все потеряли, и принять тех, кто по разным причинам хочет прийти в наш храм.
Ведь в России сейчас очень широко распространено заблуждение относительно того, что можно найти дорогу к Богу вне Церкви. Мне часто приходилось слышать: "Я верю в Бога, но в Церковь ходить не собираюсь". Мы должны убедить людей, что надо приходить в храм.
- А если придут православные?
- Если у человека есть серьезные причины, чтобы стать католиком, то я просто не имею права ему отказать.
Вообще говоря, у нас с православными - общая задача: свидетельствовать о Боге миру, который Богом не интересуется. Мы довольно часто обсуждаем эту проблему с ректором Нижегородской православной семинарии игуменом Кириллом.
- Кто Ваши любимые святые?
- После Богородицы - её обручник Иосиф. Кстати, наш приход посвящен Успению Пресвятой Девы Марии (как и старый храм в Нижнем Новгороде) и Святому Семейству. Последнее добавили мы с о.Стефано Каприо, когда было освящение часовни в 1997 году.
В Святом Семействе есть тайна, ключ к пониманию творения. Без семьи мы не уйдем никуда, без семьи у нас не вырастет полноценный, взрослый, ответственный человек. Без христианской семьи у нас нет будущего.
Нынешний кризис отцовства - это следствие кризиса семьи в России. О его преодолении я молюсь предстательством Пресвятой Девы Марии и св. Иосифа.