Среди русских католиков византийского обряда немало известных имен, многие из которых, еще ждут своей реабилитации на родине. В связи с тем, что большая часть русского дворянства и интеллигенции, не приняв революционных потрясений в России, после 1917 г. оказалась в эмиграции, многие наши соотечественники пришли в своих религиозных исканиях к полному единству с Римом, как вселенским центром единого христианства.
Однако, несмотря на то, что тема русской диаспоры, ее истории и культурной и научной жизни, ныне популярна в России, представители русского католического движения еще продолжают оставаться в тени. С одной стороны, это объясняется той монополией на историческое наследие, которую негласно объявила Московская Патриархия и примкнувшие к ней ура-патриотические силы. С другой стороны, у кормила церковного развития Вселенского христианства в современной России оказались люди, мягко говоря, не осознающие того глубокого культурного, исторического и религиозного наследия, среди которого, предназначено им исполнять свою миссию. Наши соотечественники россияне, обогатившие свою православную праотеческую веру кафолической (вселенской) полнотой были и есть, той небольшой, но достаточно насыщенной частью, которой предстоит в будущем стать основой подлинного, заповеданного Христом церковного единства.
Семье талантливых русских людей Леонида и Риммы Браиловских, примером своей жизни показавших истинность и гармоничность соединения любви к отечеству с католическим исповеданием веры, посвящен настоящий материал.

Леонид Браиловский родился в Харькове в 1871г. в православной дворянской семье. Отец его Михаил Браиловский был городским головой, мать происходила из рода малороссийских дворян Седляревских. Получив образование в классической гимназии, молодой человек едет в столицу, где намеревается получить художественное образование. Императорская Академия Художеств приняла в свои стены талантливого юношу, где он изучает живопись и архитектуру, готовится стать художником. Талантливый ученик Браиловский, за годы учебы получал поощрения. За проект императорский конюшен, например, он был удостоен золотой медали. Особое внимание во время учебы Леонид посвящал специальному изучению ландшафтной живописи.
Руководство Академии решает направить Браиловского для стажировки за границу. Ему выделяют стипендию на 3 года для изучения памятников византийского искусства в Малой Азии и Греции. Он едет в Константинополь, где его взору предстает Святая София и другие великолепные памятники православного востока. Затем на Пелопонессе он изучает великолепные образцы византийского искусства в Мистре, где был последний оплот независимой государственности единоверных греков перед угрозой исламского турецкого султаната. Далее молодой художник работал в всемирно известных европейских центрах искусства. Это были Венеция, Равенна, Рим. Кроме того, он был в Испании и во Франции.
После возвращения на родину Л.М. Браиловский получил профессорское место в Московском училище живописи и зодчества и одновременно с этим начал преподавать в Строгановском училище. Так же он выполнял сценические работы в императорском Большом театре. Князья Юсуповы привлекли талантливого специалиста для исполнения частного заказа по художественной отделке своего дворца. В это время Академия Художеств поручила Браиловскому копирование фресок Новгородской церкви Спаса на Неридице. Его работы использовал известный византолог Милле в своей книге изданной в Сорбоне.
В 1916г. Леонид Михайлович Браиловский удостоился звания академика Академии Художеств. Он стал последним, кто получил это звание за императорский период российской истории. Об этом времени, об уходящей России напишет в последствии одно из эмигрантских изданий: «Произведения Браиловского занимали почетное место в Архитектурном музее Петроградской Академии Художеств…»[1]. Вскоре разразилась национальная катастрофа. После революции, которая изменила вековой ход истории, художнику пришлось давать частные уроки, чтобы выжить.
В 1920г. семья Браиловских эмигрировала. Вместе с сотнями других русских людей с юга России, на кораблях Черноморского флота они перебрались в Константинополь, где изведали всю горечь и тягость беженского существования. Далее путь лежал в братскую Сербию, приютившую многих русских людей. Леонид Михайлович с супругой поселился в Белграде. Сам глава семьи три года занимал должность главного художника Королевских театров. В 1925г. семья переехала в Италию и поселилась в Риме.
В «вечном городе» Леонид Михайлович мог развивать и проявлять свой художественный талант. Рим всегда привлекал внимание деятелей искусства со всего мира. Многие из знаменитых русских живописцев творили здесь. Достаточно только назвать имена Брюллова, Иванова, Бенуа и многих других. Однако теме античного и классического искусства Браиловский предпочитал свою, родную, русскую стихию. Таким певцом православной Руси он остался в памяти друзей. Один из соотечественников вспоминал о том, что художник оставил после себя много картин «…изображавших старую русскую духовную и материальную культуру»[2]. Почитатели творчества Браиловского приобретали его картины и увозили буквально по всему миру, особенно много его работ оказалось в Америке.
Культурные круги итальянской столицы проявляли интерес и уделяли внимание русским художникам. Один из журналистов, посетив мастерскую писал о Леониде и Римме Браиловских «которые, пользуясь своим глубоким знанием истории древнерусского церковного искусства, предполагают воспроизвести в картинах, с трогательной исторической точностью, все самые главные и важные церковные памятники старой России, частью теперь исчезнувшие во время и после революции… (эта коллекция) в последствии создаст важное и очень интересное собрание, могущее стать предметом внимания и центром изучения для всех, кто интересуется более глубоким и широким ознакомлением с древним русским церковным искусством»[3].
Соприкосновение с мировым центром христианства, безусловно, отразилось в жизни Браиловских. Леонид Михайлович и его супруга Римма приходят к осознанию церковного единства, они воссоединяются с Католической Церковью и это еще сильнее заставляет их любить родину, ее святыни, духовные памятники истории и культуры.
По публикациям, сохранившимся в современной им прессе можно восстановить некоторые моменты жизни и творчества наших соотечественников в Апостольской столице.
В одном из номеров русского католического журнала читаем: «…Папство всегда покровительствовало искусствам, как выражению одного из высших даров человеческой души. Музыка, ваяние, живопись, зодчество, - все это находило меценатов… Ватикан с течением веков сделался неоценимой сокровищницей памятников всего, что человеческий гений сотворил в области бессмертной красоты»[4].
О том, насколько внимательно и заботливо относились в Риме к русской религиозной живописи, могут свидетельствовать такие факты, как приглашение в 1939г. из сербского православного монастыря Раковица, жившего там в эмиграции известного старообрядческого изографа Пимена Сафронова[5] и привлечение для оформления церкви святого Антония и написания икон для ее иконостаса русского иконописца Григория Мальцева[6].
Католическая Церковь сделала не мало добрых шагов на помощь русской эмиграции. В самом Риме также были инициативы направленные на облегчение, как материальной, так и духовной жизни эмигрантов. Как писал в ту пору русский протоиерей Александр Сипягин: «В самом деле, где же, как не на незыблемой скале Петровой, спасаются боящиеся крушения души человеческие? Где же лучше, бережнее всего, сохранятся традиции времен и племен, как не в Ватикане, на этой «горе достояния» Божия (Исх.15,17). Когда несчастная Россия опомнится от своего кровавого кошмара.., тогда ее потянет к воспоминаниям…»[7].
В свое время, будучи странником по чужим окраинам, Браиловский познакомился со священником Михаилом Недоточиным, через которого вышел на епископа Михаила д`Эрбиньи. Известный в то время католический деятель, знаток русского вопроса глубоко задумался над проблемой русского искусства и, «осознав важность сохранения в Риме… памятников нашего церковного зодчества… поручил создание коллекции картин, изображающих наши древние церкви»[8]. Эта работа была поручена Браиловскому. Выполненные картины сохранялись в Петриануме и отчасти в Руссикуме.
Упоминание об этом находим в книге известного православного критика русского униатского вопроса К.Н. Николаева: «М. д`Эрбиньи, будучи председателем Русской Комиссии, познакомился в Риме с четой Браиловских, русскими хедожниками, принявшими католичество. В 1932 году была устроена выставка 40 картин кисти Браиловских, изображавших памятники русского религиозного творчества. Коллекция эта была подарена Пию XI и последний решил организовать особый отдел русской живописи в Витикане. Поступили приношения от княгини Радзивилл и других лиц и 14 февраля 1935 года, в присутствии ст. секретаря Пачелли и других сановников, а также четы Браиловских, была открыта секция памятников церковной живописи в России, в колличестве 100 картин и 20 планов, изображавших памятники церковной живописи и архитектуры Киева, Новгорода, Москвы, Ростова, Суздаля и т.д.»[9].
Созданный с целью изучения русского вопроса и подготовки специалистов для работы с православной церковью папский «коллегиум Руссикум» стал также своеобразным культурным центром для диаспоры. Исстрадавшиеся на чужбине русские люди, желали хоть на минуту оказаться в родной стихии. Одним из таких мест, где можно было глотнуть родного воздуха стал Руссикум с русской церковью, с родными иконами и дорогими славянскими обрядами. Браиловские стали прихожанами этого храма. Спустя годы протоиерей Александр Сипягин лично знавший Леонида Михайловича, напишет в некрологе: «Здесь, а особенно в церкви святого Антония, покойный себя чувствовал как бы на родине»[10].
Вообще, семья художников Браиловских притягивала к себе. Их квартира в Риме стала своеобразным центром русской жизни. В доме регулярно проходили собрания для соотечественников, устраивались чаепития и велись бесконечные интеллигентские разговоры, такой своеобразный клуб. Здесь читали лекции, проводили беседы, приглашали интересных людей, тем или иным образом связанных с Россией, встречали и давали приют всем русским, кто бывал проездом, например, по русским делам из Европы, Америки, Китая и других стран. В один из дней, например, Татьяна Львовна Толстая-Сухотина[11] говорила о смерти своего отца Л.Н. Толстого, зал был переполнен римской знатью. Специально в этот раз был устроен сбор для нуждающихся студентов Руссикума[12]. Художники были близки с семьей Бенуа, в частности Н.А. Бенуа, супруга знаменитого художника бывала в гостеприимном доме[13].
В 1933 году художники Леонид и Римма Браиловские устроили творческую выставку в Риме. Информация об этом событии была помещена в прессе. А именно: «Мессаджеро» опубликовало статью, небольшая заметка появилась в «Трибуна» и в «Оссерваторо Романо» был помещен иллюстрированный очерк[14].
Работы, запечатлевшие бесценные памятники древнерусского церковного зодчества привлекли внимание различных общественных слоев. Из публикаций тех лет узнаем о том, что Итальянская королева Елена[15] с дочерью была среди первых посетителей[16]. Особо это важное событие в культурной жизни воспринималось нашими соотечественниками, проживавшими в Риме. Для русских католиков византийского обряда это и вовсе был праздник. В это же время и, приурочив к тематике выставки, священник Александр Сипягин устроил специальные духовно-исторические чтения[17].
Православная община итальянской столицы, также не осталась равнодушной. Выставку посетил русский православный архимандрит, настоятель бывшей посольской церкви святителя Николая отец Симеон (Набреков)[18].
Впечатления одного из посетителей, передают некоторые сведения. Итак, читаем: «Перед глазами зрителя прошла и Святая София Киевская..., и ее младшая сестра, что у Господина Новгорода Великого… Мелькнули заснеженные церкви в Кижах… Прекрасно был представлен кремль Ростова Великого с соборами, созданными митрополитом Ионой Сысоичем, русским Медичи…»[19].
При участии княгини М. Радзивилл «был издан иллюстрированный каталог выставленных картин и выпущены три альбомчика соответствующих открыток…»[20], - читаем в одной из заметок.
Памятный отзыв о работах Л.М. Браиловского оставил его друг и духовник о. Александр Сипягин. Он писал о том, что в то время, когда в России во всю бушует атеизм и безбожие разрушает храмы, сами русские эмигранты вот уже 20 лет оторваны от Родины. Наши соотечественники «…должны знать, что создал русский гений на поле церковного зодчества, - в наших древних храмах и монастырях, в теплоте их стиля, мы по творениям Л.М. Браиловского будем всегда видеть доказательство, что Русь любила Христа, Его Пречистую Матерь и Его святых последователей, сооружая в их честь святыни»[21].
Вдали от родины погасла жизнь художника, патриота, христианина. Прах его приняло кладбище в Кампо-Верано. «Бренные останки… русского католика – Леонида Михайловича Браиловского, известного художника» почивают в могиле "на участке, пожертвованном одним благочестивым кардиналом для погребения иностранцев, умирающих в Риме» [22].
Иконостас одного из русских эмигрантских храмов

[1] Ди-Пиетра И. Под кровом Отчим: Историческая художественная выставка древних русских церквей. -//К соединению: Русский католический журнал. – Вильно: Издание Дружества Иисусова, 1933, №1. – с.19.
[2] Сипягин А., священник. Памяти друга.– //Заметки русской духовной Академии в Риме. – машинопись, 1937,август-октябрь. – с.3.
[3] Старое русское церковное искусство в восстановительной работе художников Браиловских. – //Osservatore Romano, 12. 6.1932.
[4] Под кровом Отчим. Открытие картинной галереи. -//К соединению. Русский католический журнал. – Вильно: Издание Дружества Иисусова, 1932, №12. – с.14.
[5] См.: Николаев К.Н. Восточный обряд. – Париж: YMCA, 1950. – с. 260.
[6] Там же. – с. 165.
[7] Ди-Пиетра И. Ватикан – хранитель заветов русского церковного зодчества. -//К соединению. Русский католический журнал. – Вильно: Издание Дружества Иисусова, 1932, №7-8. – с.36-37.
[8] Сипягин А., священник. Памяти друга.– Заметки русской духовной Академии в Риме. – машинопись, 1937,август-октябрь. – с.3.
[9] Николаев К.Н. Ук. Соч. – с. 259 – 260.
[10] Сипягин А. Памяти друга…
[11] Сухотина Татьяна Львовна дочь Л.Н. Толстого, в эмиграции приняла католичество, выступала на собраниях русских эмигрантов в Руссикуме, была на аудиенции с группой русских паломников у папы ПияXII 06.6.1938г. в Риме.
[12] См.: Заметки русской духовной Академии в Риме. – машинопись, 1936, май.– с.12.
[13] Хроника. - Наш приход. Париж,1948,№3.-с.23.
[14] См.: Ди-Пиетра И. Под кровом Отчим. Историческая художественная выставка древних русских церквей. -//К соединению. Русский католический журнал. – Вильно: Издание Дружества Иисусова, 1933, №1. – с.18.
[15] Королева Елена, православная по крещению, дочь Черногорского короля Николая.
[16] См.: Там же.
[17] См.: Там же.
[18] Там же.
[19] Там же. – с.19.
[20] Там же. – с.18.
[21] Сипягин А., Ук. соч. – с.2.
[22] Тронько О.В. – Париж: Istina, 1940. – с.64.

Рекламное сообщение

Объединение квартир относится к одному из самых сложный типов перепланировки. Это связано с тем, что в 99 процентов случаев затрагиваются несущие конструкции. Объединение квартир может быть либо по горизонтали, либо по вертикали, но нужно заметить, что по вертикали намного сложнее.