Как живет Папа в Ватикане? Как проходит каждый его день? Удается ли ему примирить время молитвы с ритмом работы? Может ли он найти время для частного в выполнении функции, которая всегда остается публичной, поскольку связывается с ответственностью главы Вселенской Церкви?
Хотел бы рассказать об Иоанне Павле II, потому что все эти годы я провел рядом с ним. Позволю себе, однако, расширить круг нашего разговора, обращаясь также к последним Папам. Ватикан - это "структура", которая, несомненно, навязывает некоторые принципы и определенное поведение, обязательное даже для Пап. И все же каждый из них своей индивидуальностью сумел изменить ситуацию, диктуя огромной ватиканской "машине" свой стиль жизни, не только в духовной плоскости, но и в человеческой.
Кароль Войтыла справлялся с этим великолепно, в чем я лично убедился. Сначала, без сомнения, чувствовалась в нем некоторая тоска по прошлому, отличавшемуся большей свободой и не таким строгим протокольным режимом. Но он быстро приспособился к новой роли... Будучи Папой, все же сохранил свой привычный стиль жизни.
Иоанн Павел II был человеком, стремившимся к совершенству в своих обязанностях, старался максимально использовать время и поэтому тщательно планировал все свои занятия: молитву, работу, встречи, трапезу, которая давала возможность поговорить с приглашенными гостями, а также отдых.
Его личные апартаменты состояли из спальни и отделенного от нее с помощью ширмы кабинета, где стоял маленький столик и кресло. Все было очень простым, почти спартанским. Он совершенно не придавал значения удобствам.
В Ватикане, как и в Кракове, он жил необычайно скромно. Доходил да крайностей, практикуя бедность. Делал это без всякой нарочитости, что производило огромное впечатление. Ничем не владел и никогда ни о чем не просил. Не занимался денежными вопросами и не получал никакой «зарплаты» от Святейшего Престола. Регулирование расходов, связанных с его деятельностью, входило в обязанность Государственного Секретариата.
Святейший Отец начинал день ранним утром. Вставал в 5.30, умывался, шел в часовню на утреннее поклонение Пресвятым Дарам, литургию часов и размышление. В 7.00 начиналась Святая Месса, на которой всегда присутствовали верующие, священники или епископы, особенно те из них, кто прибывал с визитом ad limina.
Приглашенные гости (не более пятидесяти человек) часто видели Папу коленопреклоненным, с закрытыми глазами, в состоянии полного погружения в Бога. Он даже не замечал, когда кто-то входил в часовню. Некоторые говорили, что «производил впечатление, будто беседовал с Невидимым».
Епископы и священники сослужили на Святой Мессе. Для верующих это было огромным духовным переживанием, на которое Святейший Отец обращал большое внимание. Люди, собравшиеся вокруг Иисуса в Евхаристии, в присутствии Его Наместника на земле, в духе веры и единства, казалось, представляли в полноте Вселенскую Церковь. Словно там присутствовало все человечество, исполненное надежды и боли.
Это правда, что сердце Папы откликалось на страдания людей всего мира. Ящичек подставки для коленопреклонения был наполнен обращенными к нему просьбами о молитве. Были письма больных СПИДом и раком. Письмо матери, которая умоляла помолиться за семнадцатилетнего сына в коме. Письма от семей, оказавшихся в трудной ситуации. Много писем от бездетных супругов, которые благодарили Папу за то, что их просьба была услышана и у них родился ребенок.
После завтрака Иоанн Павел II шел в свой кабинет. Писал заметки, проповеди, делал наброски выступлений. Из-за травмы плеча начал диктовать тексты одному из польских священников, сначала о. Станиславу, потом о. Павлу, который использовал переносной компьютер, а затем переводил тексты на итальянский язык. Когда Папа заканчивал диктовать, часто спрашивал помощника: «Что об этом думаешь?». Отведенное на работу время чередовал с молитвой. Можно сказать, что в течение всего дня не переставал молиться.
Нередко кто-то из секретарей, разыскивая Святого Отца, находил его в часовне: лежащего крестом, полностью погруженного в свои молитвы либо поющего вполголоса во время ежедневного поклонения Пресвятым Дарам.
В 11 часов, за исключением среды, когда проходили общие аудиенции, начинались частные и официальные визиты. Принимались отдельные люди и группы. Епископы, главы государств и руководители правительств, представители мира культуры, известные личности из разных стран. Вначале понтификата аудиенции порой затягивались до 14-30. Папа никого не отсылал, никогда не прерывал беседы, позволял, чтобы сидящий перед ним человек высказал все, что лежало у него на сердце. Потом, по прошествии лет, эти встречи были сокращены.
Приближалось время обеда. Иоанн Павел II всегда приглашал к столу других людей. Благодаря этому узнавал, что происходит в мире и в христианских общинах. На обедах бывали ответственные представители разных конгрегаций, которые подробно информировали Святого Отца о проводимой работе. Подобным образом, в случае подготовки апостольской поездки или какого-то документа, приглашались люди, имеющие отношение к данному вопросу.
Чаще всего Папа слушал либо задавал вопросы, получая информацию о конкретной ситуации или проблеме. Во время приема пищи сидел спиной к кухне, у одной из длинных сторон прямоугольного стола. Напротив занимали места гости, если их было только двое или трое. В случае большего числа приглашенных занимались места также по левой и правой стороне стола, где обычно садились личные секретари.
На протяжении тех лет вместе со мной эту обязанность исполняли: о. Джон Маги, ирландец, о. Эмери Кабонго, выходец из Заира, о. Винсент Тран Нгок Ху, вьетнамец, а также поляк о. Мечислав Мокшицкий (ныне - архиепископ Львовский - прим. пер.). Хотелось бы также вспомнить сестер из конгрегации Пресвятого Сердца Иисуса, работавших в личных покоях: с. Тобиану, с. Эфрозину, с. Герману, с. Фернанду и с. Матильду. Все они были польки.
Обычно мы довольствовались блюдами итальянской кухни. Подавали макароны, потом мясо с овощами, а для питья - воду и немного красного вина. Вечером чаще всего ели какой-нибудь суп и рыбу. Только по большим праздникам возвращалась польская кухня, и тогда сестры могли показать свои способности: на первое был борщ или какой-либо суп; на второе - знаменитые котлеты с картофелем и салат из сырых овощей; на десерт - маковый пирог или сырник.
Папа ел немного, но пробовал все, что подавалось. Привык к этому еще с молодости, когда во время войны пища была очень скромная, и главная проблема заключалась в том, чтобы найти кусочек сухого хлеба или несколько картофелин. С той поры Кароль Войтыла не придавал еде слишком большого значения. Однако кое-что было ему особенно по вкусу: сладости, преимущественно итальянские, а также кофе: Папа пил его утром и во второй половине дня.
С течением времени Святейший Отец нуждался в более продолжительном послеобеденном отдыхе, который сопровождала молитва. Действительно, когда только было возможно, практически до последних дней, он выходил на террасу, как летом, так и зимой (тогда набрасывал на себя черную пелерину священника). Это было его излюбленное место. Останавливался в раздумье перед разными картинами, особенно часто у маленького алтаря со статуей Фатимской Божией Матери. Всегда прочитывал весь Розарий, свою любимую молитву. Каждый четверг совершал святой час, а по пятницам - Крестный Путь, независимо от места нахождения - даже в самолете или вертолете, как, например, во время полета в Галилею.
Святая Месса, чтение бревиария, частое поклонение Пресвятым Дарам, сосредоточенность, молитвы, еженедельная исповедь, религиозные практики (до преклонного возраста соблюдал строгий пост) были для него главными элементами духовной жизни, а значит - неустанного бодрствования в близости с Богом.
Хотел бы подчеркнуть, что это абсолютно не имело ничего общего с нездоровой демонстративной набожностью. Он был влюблен в Бога. Жил Богом. Каждый день начинал заново. Постоянно находил новые слова, чтобы молиться и разговаривать с Господом...
В конце дня, на вечерних аудиенциях, принимал своих ближайших сотрудников: по понедельникам и четвергам - госсекретаря, по вторникам - его заместителя, по средам - главу второй секции Госсекретариата, которого журналисты называли "министром иностранных дел", по пятницам - префекта (с 1981 года им был кардинал Йозеф Ратцингер) либо секретаря Конгрегации вероучения, а по субботам - префекта Конгрегации по делам епископов.
Затем наступало время ужина. На него тоже приходили гости. Представители римской курии, руководители пресс-службы и "L`Osservatore Romano"; сотрудники, с которыми Святейший Отец готовил выступления или план работы; приезжавшие в Рим друзья. Среди последних был о. Тадеуш Стычень, его преемник на кафедре этики Люблинского католического университета, который обычно проводил с ним каникулы.
Дом Иоанна Павла II всегда был открыт. Папа любил находиться с людьми, выслушивал их, интересовался их делами, затрагивал разные темы. У него были дружеские контакты и с итальянскими знаменитостями и политиками. В том числе с президентом Италии Сандро Пертини, которого связывали с Папой близкие отношения. После покушения на Святого Отца Пертини оставался в клинике Джемелли до завершения операции. Часто ему звонил, даже прощался с ним, когда уезжал в отпуск за границу. Кроме того, следует вспомнить президента Карло Чампи и его жену Франку, которая всегда беспокоилась за здоровье Святого Отца.
Папа хотел быть информированным обо всем. Читал обзор печати и "L`Osservatore Romano", а вечерами смотрел телепередачи. Телевизор находился в столовой, в левой стороне. Папа следил за первой частью новостей, но также смотрел некоторые программы, записанные на видео, документальные фильмы, а иногда какую-нибудь художественную картину.
После ужина занимался документами, поступившими из Госсекретариата, всегда в одной и той же старенькой изношенной папке. Потом посвящал время чтению "для души". Читал художественные произведения, книги, которые его заинтересовали. Затем шел в часовню для последнего разговора с Господом. Каждый вечер, перед сном, из окна своей спальни смотрел на Рим, утопающий в огнях, и благословлял его. Этим крестным знамением над "своим" городом Папа завершал день и удалялся на отдых.