Итак облекитесь, как избранные Божии, святые и возлюбленные, в милосердие, благость, смиренномудрие, кротость, долготерпение, снисходя друг другу и прощая взаимно, если кто на кого имеет жалобу: как Христос простил вас, так и вы. Более же всего [облекитесь] в любовь, которая есть совокупность совершенства. И да владычествует в сердцах ваших мир Божий, к которому вы и призваны в одном теле, и будьте дружелюбны. Слово Христово да вселяется в вас обильно, со всякою премудростью; научайте и вразумляйте друг друга псалмами, славословием и духовными песнями, во благодати воспевая в сердцах ваших Господу.
И спросил Его некто из начальствующих: Учитель благий! что мне делать, чтобы наследовать жизнь вечную? Иисус сказал ему: что ты называешь Меня благим? никто не благ, как только один Бог; знаешь заповеди: не прелюбодействуй, не убивай, не кради, не лжесвидетельствуй, почитай отца твоего и матерь твою. Он же сказал: все это сохранил я от юности моей. Услышав это, Иисус сказал ему: еще одного недостает тебе: все, что имеешь, продай и раздай нищим, и будешь иметь сокровище на небесах, и приходи, следуй за Мною. Он же, услышав сие, опечалился, потому что был очень богат. Иисус, видя, что он опечалился, сказал: как трудно имеющим богатство войти в Царствие Божие! ибо удобнее верблюду пройти сквозь игольные уши, нежели богатому войти в Царствие Божие. Слышавшие сие сказали: кто же может спастись? Но Он сказал: невозможное человекам возможно Богу.

У Павла всё как бы просто. Он говорит: облекитесь в милосердие, кротость и другие добродетели. Наденьте их, как одежду. В этом отрывке он и средства предлагает простые, которые были в первой Церкви: поучать и поддерживать друг друга псалмами. Набор средств небольшой: ни катехизиса, ни богословской литературы, ни литературы по аскетике, ни пышной литургии, которую мы служим, стараясь, впрочем, избегать этой пышности.
Славословия и фрагменты из литургических песен разбросаны по Новому Завету. (Допустим, гимн из Послания к Филиппийцам 2, 6-11 «Он, будучи образом Божиим…»). Как это ни звучит наивно, это настоящий инструмент, если через это действует вера и покаяние человека.
Много времени потрачено нами на беседы о здоровье. Видно, что непростое это дело, добродетели не набросишь, как кофту. На пути лежат препятствия, представляющиеся непреодолимыми.
Словами «зависимость» и «созависимость» бросаться нельзя, нельзя клеить их, как ярлыки. Говорилось, что есть злоупотребление и есть зависимость. Традиционная христианская аскетика эти вещи не различает. Пороки как дурные привычки образуются под длительным воздействием искушения, к которому человек склоняется. Бывает, что человек недостаточно решительно борется с искушением и оно, действуя долго и реализуясь в действиях, закрепляется в виде привычки. Не исследуются причины, почему человек иногда побеждает дурную привычку, а иногда нет. Нет - значит, плохо сопротивлялся - и всё.
Сейчас взгляд на порок стал более изощренным. То, что (особенно в коммунистической культуре) считали несомненными добродетелями: трудолюбие, бескомпромиссное стремление к справедливости, порождающее борцов за правду, истовое благочестие - теперь воспринимается не так однозначно. Вопрос меры всегда есть. Часто неуловимым образом эти добродетели предстают как примеры навязчивого зависимого поведения.
Кажется, что главная метафора человека, с детства больного, - серость восприятия. Мир серый и краски обретает только во время какого-то яркого переживания, связанного или с упорным трудом, или с отстаиванием справедливости, или с истовыми занятиями спортом, религией, с истовой любовью к своему ребенку. Эти переживания окрашивают мир каждого человека, но у зависимого человека серость такова, что жить в ней он не в состоянии. Про биологические механизмы здесь говорилось много: проблема с выработкой нейромедиаторов, отвечающих за качество передачи импульсов между нейронами, что нужно для нормального протекания психической деятельности. Серость и смена серости яркими красками - этот механизм во многом определяется природными дефектами. Грань между злоупотреблением и зависимостью нечеткая. Злоупотребляющий пьяница может не пить, если на следующий день предстоит важное дело. В подавляющем большинстве случаев это так, но бывает, что злоупотребляющий не воздерживается от выпивки даже при таких условиях. И наоборот, зависимый человек может если не контролировать выпивки, то хотя бы планировать и, соответственно, тоже не напиваться, когда очень нужно.
На уровне традиционной аскетики не различаются злоупотребление и зависимость, а различаются явления одержимости и обладания дьяволом. Одержимость описывает ситуацию, когда человек еще может бороться. Но случаи одержимости традиционно связывают со сверхъестественными проявлениями. Хотя например неопятидесятники, видят сверхъестественную дьявольскую силу практически во всём, пытаются и все случаи, связанные с пороками, дурными привычками, лечить через освобождение от дьявола.
Нельзя с определенностью утверждать, что это универсальный способ. Кроме того, вполне можно работать с зависимостью и созависимостью без этого. Но чем отличается злоупотребление от зависимости? Тем, какими средствами можно избавиться от употребления. При злоупотреблении - просто целеполаганием. Постановкой высокой и благородной цели, достижение которой несовместимо со злоупотреблением алкоголем либо перерабатыванием, либо чрезмерной вовлеченностью в семейные отношения. Например, если человек ставит перед собой цель заработать на квартиру, 10 лет работает и не пьет, можно с определенной вероятностью сказать, что до того он злоупотреблял алкоголем, но не был зависим.
Другое дело настоящая зависимость, действующая на основе биологических механизмов. Исцеление возможно только через последовательное покаяние. Иначе человек просто перескакивает с одного вида зависимости, от которого он уже намучился, на другой вид, пока еще не изведанный. Последовательное покаяние работает всегда, если оно есть.
Один из вариантов убегания от серости восприятия идет через навязчивое переживание чувства вины. Это эмоциональная составляющая. На нее накручивается неадекватная самооценка: я особенный, потому что я хуже других. Я не могу быть как все, я могу быть только лучше всех или хуже всех.
Выход не в разглагольствовании, не в многократном переживании ощущения своей плохости - потому что речь идет о чувствах, которые работают по слепому механизму и только усиливаются от повторения. Выход - покаяться, в принципе отказаться от того, чтобы себя мерить. Бог мерит.
Последняя вещь. Здесь, в этой смешанной общине, можно помочь очень немногим - в частности, потому, что сытый голодного не разумеет. Человек без химической зависимости не может понять человека, у которого химическая зависимость есть. Нужно приложить большие духовные усилия, чтобы вчувствоваться в то, как происходит у зависимого человека внутренняя жизнь, и наоборот. Поэтому эта община - трудное место для общения. Гораздо проще в собраниях анонимных алкоголиков, где у всех одинаковая проблема. Но и возможностей ощутить действие Божие, живость Бога, благодать здесь тоже больше.