Четырнадцать лет я убегала от Того, кто раскрывал мне Свои объятия...

Наверное, в моей истории прихода в Католическую Церковь нет ничего уникального. Ведь это был одновременно приход к Богу. Подобно многим моим сверстникам 1972 года рождения, я выросла в атеистической среде, в которой для Бога просто не было места.
Мои близкие – хорошие, добрые люди, может быть, их даже можно назвать праведниками – но так получилось, что Бога они не познали. Поэтому знакомство с религией, с верой и, наконец, со Христом происходило у меня уже в сознательном возрасте. И очень рада, что могу именно сейчас рассказать о тех людях, которые оказались в моем конкретном случае свидетелями Христа и привлекли меня к Нему.
В 1990 году я поступила на исторический факультет Иркутского государственного университета. Это было время «перестройки», своеобразной «оттепели», когда в нашей стране стала возрождаться духовность. Мне, восемнадцатилетней, все это было очень интересно, но пока лишь с интеллектуальной точки зрения.
Помню, как один из наших преподавателей задал нам вопрос, как звали четырех Евангелистов. И помню свой стыд от того, что я их не знаю. Добавлю, что знал это только один человек из нашей группы – еврей и правоверный иудей. Помню, как к нам пришли два молодых человека – представители какой-то евангелистской церкви. Их, в общем-то, простой и даже наивный рассказ не произвел на меня большого впечатления, но свидетельство о том, что Бог слышит наши молитвы, оставили отпечаток в моей душе.
Тогда мы с друзьями стали плотнее знакомиться с религией (в целях расширения кругозора). Посетили одну из православных церквей города на большой, престольный праздник. Но торжественность и богатство византийской Литургии не произвело на меня ни малейшего впечатления. Была я и у баптистов, интересовалась буддизмом (в наших краях это – модно), с кришнаитами разговаривала. Все не то, все это было мне не нужно. Скажу сразу, что я даже не искала пути к Богу, просто всеядно глотала, что придется. Но именно тогда в моем сознании созрела мысль, что Бог существует. Я не нуждалась в общении с Ним, мне не нужны были обряды – я лишь приняла это как данность.

Однажды, гуляя по городу, мы с друзьями забрели в католическую церковь, «польский костел», как его называют в Иркутске. Там должна была начаться месса. Ради интереса мы остались. Значительно позже я узнала, что это было одно из первых, после закрытия храма в 1934 году, богослужений. Мы остались среди верующих. Похоже, что многие из них не знали или забыли те фразы, которые говорятся во время мессы, потому что один из священников и его помощник в нужный момент поднимали длинные полосы, на которых эти фразы были написаны. Я и мои друзья были хорошо воспитанные, поэтому, чтобы не выделяться из общей массы, мы, хоть и не говорили молитв, но повторяли все жесты католиков.
И вот, когда священник поднимает над алтарем Тело Христа и произносит слова «Вот Агнец Божий…», я вместе со всеми опустилась на колени и вдруг поняла: «Я дома. Я пришла домой». Добавлю, что подобное ощутила из всех нас я одна. Конечно, выйдя из храма, я посмеялась над своими мыслями, сказала, что, наверное, "в прошлой жизни" была католичкой, хотя познания о Католической Церкви ограничивались лишь информацией, почерпнутой из книги «Овод» Э.Л.Войнич, которую я, кстати, очень любила и люблю.
Вскоре после посещения католического храма я попыталась молиться. Несколько недель, а, может, и месяцев, перед сном, в простой молитве своими словами я излагала Богу свои бесхитростные житейские просьбы. Однажды после такой молитвы, уже задремывая, но, еще осознавая реальность, я почувствовала, как меня затягивает Нечто - черное и страшное. Я попыталась подвигаться и не смогла, хотела закричать, но звуки не вылетали из моего рта. Я смотрела в раскрывающуюся передо мной черную пропасть и беззвучно кричала: «Господи, спаси!». Всего за несколько дней до этого, на день рождения сокурсники подарили мне «картину» - просто бумажную репродукцию, на которой была изображена Дева Мария. То, что это Мария, мы знали, но они, ни я тогда не догадывались, что это католическая икона. И, конечно, я не знала, что Она помогает. Я не просила Ее, но Она помогла. Мой ночной кошмар закончился, но это не сделало меня ближе к Богу. Все как-то постепенно сошло на нет.
Напомню, что описываю я 1990 год. А пришла я в Церковь в 2004. Четырнадцать лет я убегала от Того, кто раскрывал мне Свои объятия. За это время было многое – успешная учеба в университете и аспирантуре, работа, интерес, и весьма серьезный к астрологии, даже свой бизнес – скромный и нерентабельный бизнес в сфере образования. Вот тогда я вновь вспомнила о Боге.
Задумывая открыть свой учебный центр, я мечтала об успехе и искренне делилась планами с окружающими меня людьми. И началось все очень хорошо, но вдруг, буквально в одну неделю, клиенты перестали идти ко мне. Они звонили и не могли найти дорогу к нашему учебному центру, другие, поучившись немного, уходили. Я была в отчаянии, ведь нужно платить за аренду помещения, выплачивать зарплату работникам. Я стала злой и раздраженной. Ничто не радовало меня.
Перепробовав разные виды рекламы, запутавшись в долгах, я, наконец, уже не надеясь ни на что, по совету знакомой пошла к «бабке». Это была суровая старуха – грузинка, в доме у которой висело множество православных икон. Первая фраза, которой она меня встретила, была: «Ты крещеная?». Я ответила отрицательно. «Очень плохо, - сказа она, нужно покреститься». Бабка констатировала, что на меня навели порчу, и совершила надо мной те обряды, которые были в ее распоряжении. Но куда более важной для меня оказалась ее первая фраза, которая крепко запала мне в душу – «обязательно нужно покреститься». Я загадала – если за месяц все нормализуется, пойду в церковь и покрещусь.
Скажу, что ситуация лишь немного стала лучше, но отнюдь не настолько, чтобы мне быть спокойной и уверенной в завтрашнем дне. Среди преподавателей, работавших в моем центре, была молодая женщина, которая принадлежала к одной из протестантских церквей. Как-то мы с ней разговорились, и я рассказала ей о том отчаянном положении, в котором оказалась. Она предложила помолиться за меня. Положив мне руки на плечи, она молилась за меня, а я … сидела и плакала, выплакивала из себя ту боль, которая засела холодным сгустком в моей душе. После этого я приняла окончательное решение принять таинство Крещения.
И вот тогда нужно было сделать выбор, где же креститься. У нас есть несколько православных храмов, но, при всем моем уважении к Православию, я не чувствую себя комфортно в православных церквях. И тут я вспомнила, как сладостно ощущала себя тогда, давно в католической церкви. «Польский костел» в тот момент находился на ремонте, но уже был построен и действовал кафедральный собор.
Именно туда в одно из воскресений я и отправилась. После мессы я подошла к настоятелю и спросила, как мне покреститься. Он внимательно посмотрел на меня и сказал: «У нас к крещению нужна подготовка и это долго, целый год. Сейчас (а дело было в мае) занятия уже закончились, приходите в сентябре». Если отец Петр рассчитывал меня напугать и, таким образом, отговорить от крещения в Католической Церкви, то он ошибся. «Чем сложнее путь, тем лучше» - подумала я. (Вышесказанное специально привожу в качестве доказательства, что никто меня в католики не обращал, не соблазнял и насильно не тянул. Мой выбор был абсолютно свободным и сознательным выбором взрослого человека).
При этом первом разговоре отец Петр посоветовал мне приходить по воскресеньям на службу и подарил маленький, детский катехизис. В последующие мои посещения церкви на протяжении нескольких месяцев я не столько углублялась в тонкости Литургии, сколько плакала. Заходила в храм и начинала плакать. Наверное, так Господь лечил мое израненное грехами сердце.
Ну а вскоре я с головой окунулась в жизнь прихода, прошла курс подготовки к крещению и с радостью и благоговением приняла таинство.
Я убеждена: мой дом - здесь, здесь - я дома.
Так я стала католичкой.