30 июня во время пастырской встречи архиепископ Тадеуш Кондрусевич объявил о том, что священник Анджей Стецкевич возведен в достоинство прелата, и вручил ему отличительный головной убор прелата.
Наш корреспондент с фотоаппаратом и блокнотом как бы случайно оказался рядом. И вот что из этого получилось.
- Отец Анджей, мы искренне рады за Вас и присоединяемся к многочисленным поздравлениям. Теперь российские католики будут обращаться к Вам со словами "Ваше Высокопреподобие", "монсеньор", "отец прелат"... Однако совпадает ли Ваше нынешнее состояние и самоощущение с юношескими мечтами?
- Все восемнадцать лет священства я с радостью служу там, куда посылает меня Господь. Далеко не всегда я думал или мечтал о том, что буду преподавать в семинарии или ремонтировать храмы. Должен признаться, что чаще думал о другом. Но на все - воля Божия, которую нужно уметь понять и принять.
В Польше нам часто говорят: вы, мол, герои, служите в России в таких трудных условиях... Мне кажется, что здесь нет никакого геройства. Наоборот, в России служить радостно. Думаю, что в Польше не легче, если работать как следует.
- Как прошли детство и юность будущего прелата?
- Я родился в бывшем Советском Союзе, в Гродно, в 1954 году. Маму звали Регина, она уже умерла, а отец - Зигмунт - еще жив.
Родильное отделение, где мы с братом Ежи в один день появились на свет, размещалось во францисканском монастыре, который тогдашняя власть переоборудовала в больницу. Перед родами мама слушала музыку, которая доносилась из расположенного рядом действующего францисканского храма. Во время молитвы мама пообещала Богу, что, если родится сын, она будет молиться о его священническом призвании. Когда родилась двойня - два мальчика - мать, как мне она позже рассказывала, спросила в недоумении: "Боже, как мне распознать этот знак, как понять волю Твою?" Позже, конечно, когда мы оба пошли в семинарию, она поняла.
Через два года семья переехала в Польшу и поселилась неподалеку от Щецина в местечке Барлинек. Там у мамы с папой родилось еще пятеро детей. Из восьмерых двое стали священниками и одна сестра - монахиней в Конгрегации миссионерок милосердия, которую основала мать Тереза.
Детство прошло обычно. После школы мы с братом год поработали на стройке экскаваторщиками и затем ушли в семинарию.
В семинарии я мечтал о рукоположении и о том, чтобы служить в красивом храме. Впоследствии так и получилось: меня рукоположили во священника 12 апреля 1981 года и направили викарием в древний и действительно прекрасный кафедральный собор в г. Камень Поморски.
- Что же было дальше?
- Я не думаю, что епископ знал о моём строительном прошлом, однако после двух лет служения в приходе он отрядил меня строить новое здание для духовной семинарии в Щецине. Через четыре года, когда объект был закончен, меня поставили настоятелем в приходе Божиего Тела, в котором насчитывалось 20 тысяч прихожан. В то же время я был капелланом щецинских рабочих.
Следующий поворот в судьбе случился в 1989 году: я стал префектом семинарии и преподавателем пастырского богословия, а мою магистерскую работу, написанную ранее, сочли достаточной для присвоения степени лиценциата.
- Бывали ли Вы раньше в России?
- Точнее сказать - в Советском Союзе. Я часто Великим Постом и во время отпуска приезжал в Гродно в храм бернардинцев к о. Михаилу Арановичу, ныне покойному, чтобы помочь служить и исповедовать. Он очень хотел передать мне приход, но Провидение распорядилось иначе.
В начале 1991 года после визита епископа Тадеуша Кондрусевича в Щецин наш тогдашний епископ Казимир Майданский отпустил к нему моего брата, священника Ежи Стецкевича, и написал в декрете слова: "в распоряжение епископа Кондрусевича". Сразу после этого случились известные события, связанные с восстановлением католических структур в России, и строка из декрета помогла уже архиепископу Кондрусевичу забрать брата с собой.
Меня отпускал уже другой епископ Щецина - монсеньор Мариан Пшикуцки - в 1994 году для преподавания в Санкт-Петербургской духовной семинарии. Я действительно там преподавал, даже в 1997 году в Академии католической теологии в Польше защитил докторскую диссертацию по моральной теологии, посвященную проблемам брака и семьи.
- Что, видимо, очень способствовало восстановлению храма Успения Пресвятой Девы Марии, руководство которым приписывается Вашему Высокопреподобию...
- Да, тогда я занимался и храмом тоже, но - без отрыва от семинарии. Теперь же, если попытаться сформулировать нынешний статус, то, пожалуй, можно меня назвать "ответственным за ремонт храма Непорочного Зачатия Пресвятой Девы Марии в Москве". Когда ремонт закончится, буду заниматься чем-то другим. Если епископ поинтересуется моим мнением, то буду проситься назад в Санкт-Петербургскую семинарию - хочется больше времени посвятить науке, преподаванию, написанию книг.
- К кому из святых Вы чаще обращаетесь за посредничеством в своих молитвах?
- Раньше я, пожалуй, затруднился бы ответить на этот вопрос, но теперь особые отношения сложились со святой Терезой Младенца Иисуса. Паломничество ее мощей по российским приходам действительно творило чудеса.
Одно маленькое чудо произошло в Москве, когда во время мессы мне удалось без ключа открыть контейнер, в котором хранился реликварий. Представьте себе ситуацию: мощи прибыли ночью из аэропорта в храм св. Людовика, утром архиепископ служит мессу, а человека с ключом нет, поэтому перед алтарем стоит контейнер, то есть фанерный ящик. Ближе к концу мессы этот ящик удалось открыть, и собравшиеся увидели тот великолепный реликварий, который, надеюсь, знаком всем вашим читателям.
Мне выпала честь сопровождать мощи по приходам Северо-Западного региона, и я воочию убедился, что Малая Тереза для России - особая святая, и не зря она является нашей заступницей.
- Говорят, что даже в России священникам время от времени нужно отдыхать. Чем Вы увлекаетесь в свободное время? Бывает ли у Вас отпуск?
- Должен признаться, в этом году отпуск уже был: я провел 12 дней в Камеруне у друга-миссионера и пережил там необыкновенное ощущение Церкви, миссии и веры.
Вообще же летом очень люблю ходить в лес по грибы, а зимой - в театры. В Москве и Санкт-Петербурге они очень высокого уровня.
В любое время года, когда есть время, охотно читаю.
- Успели ли Вы уже почувствовать преимущества достоинства прелата?
- Пока нет, да и не хотелось бы как-то выделяться. Преимуществ особых нет, разве что по Ватикану с фиолетовым поясом можно ходить свободно, да на могиле напишут "монсеньор"...
Однако, если оставить шутки, то я глубоко взволнован и тронут тем, что Церковь столь высоко ценит мою скромную работу.
Интервью с прелатом Анджеем Стецкевичем было опубликовано благодаря помощи сестры Малгожаты и, как нам кажется, вмешательству св. Антония.
СВЕТ ЕВАНГЕЛИЯ
№ 27 (225), 4 июля 1999 г.